Личные истории: «ДО, ПОСЛЕ, ПОТОМ»

Год назад я лежала в больнице с воспалением легких. Врачи несколько раз спрашивали, был ли у меня контакт с носителем туберкулеза, была ли я в антисоциальных местах?
 
Я пугалась, качала головой и думала, как они могут задавать такие страшные вопросы. Туберкулеза не выявили. А через год история повторилась. Только в этот раз подозрение на туберкулез было серьезным, а вскоре компьютерная томография подтвердила диагноз. Моя жизнь разделилась на «до и после».
 
Часть I
 
Компетентные врачи рассказали сразу, что болезнь лечится год при благоприятном стечении всех обстоятельств, но не стоит забывать, что все очень индивидуально. В стационаре мне придется провести в лучшем случае 2 месяца, а дальше по показаниям. Время до диспансера тянулось долго. За это время я успела несколько раз пересмотреть свои планы. Надежда умирает последней. Я до последнего надеялась, что буду всего лишь пить комплекс лекарств, продолжая вести привычный образ жизни. Но, как сказали потом врачи, с моим диагнозом не положен даже дневной стационар. Так я попала в ПТД №4 города Москвы.
 
Место это очень приличное, все чистенько. Палаты трех- и двухместные. Соблюдается стерильность и режим. Кормят 3 раза в день, сытно, даже напоминает еду в пионерском лагере или школьной столовой. Ну, и конечно, лекарства, уколы, процедуры. Кому что положено, как говорится. И нет бомжей и наркоманов, как я думала раньше. В столовой я заметила много мужчин, которым за 40, женщин меньше — в основном возраста 25-35 лет. Кто-то пришел сюда лечиться, а кто-то попадает не первый раз. Просто потому, что когда-то отказался от своевременного лечения в силу разных причин. Кто-то настроен на выздоровление, кто-то постоянно боится; есть даже такие, которым все равно. Но, тем не менее, мы все здесь. И каждую неделю, к сожалению, палаты принимают новичков.
 
Врачи здесь молодцы. Лечат, проверяют, смотрят, исследуют. Следят, чтобы больные соблюдали режим. Все, как должно быть. Только, не учли, к сожалению, одного момента, который очень важен здесь для всех: мы все боялись, боимся и будем бояться.
 
Разговаривая с другими больными узнаешь, что они также плакали, как и ты, узнав о своем диагнозе. Потом они плачут от того, что видят странные непонятные слова в направлениях на анализы/диспансеризацию/томографию и т.п. Мы боимся, потому что не знаем. Врачи диспансера считают, что нам не стоит забивать себе голову лишними терминами. Думают, что это скорее навредит. Но человек по природе своей боится всего неизведанного. Мы спрашиваем, зачем вторую неделю сдаем один и тот же анализ, в то время, как его не сдают другие с таким же диагнозом, почему одних, пролежавших 5 месяцев, отправляют на бронхоскопию вместе с теми, кто лежит тут пару недель, а других нет. И еще куча вопросов, глупых, серьезных, оправданных и не очень. Пациент обязан знать все, ведь дело касается, ни много не мало, его здоровья, которое у него временно забрала болезнь. Врачи четвертого ПТД отмахиваются, говорят всем одно и то же, что все хорошо, жить, мол, будете. И еще они не любят, когда у кого-то организм отплевывает лекарства. Для них, конечно, это не первый случай, а сто первый, и даже не последний. Но на вопросы, почему мне капают капельницу вторую неделю, отвечает не лечащий врач, а медсестры, ставящие эту капельницу.
 
Врачи обязаны говорить со своими пациентами, обсуждать. Болея такой сложной болезнью, как туберкулез, важно не только своевременно получать лекарства, но и знать, как протекает твоя болезнь, почему сегодня тебе дали больше таблеток или меньше. Важно проговаривать все, что происходит с тобой. Ведь врач-фтизиатр, как специалист своего профиля, должен знать, с чем сталкивается его пациент, а значит, насколько важно для него течение болезни и ее прогнозы. Психология, психология и еще раз психология. Здесь врач настоятельно рекомендуют не общаться, не советовать и не обсуждать. Опять же, почему? Потому что думают, что мы навредим и напугаем друг друга еще больше. Но по опыту, пересказав соседу десятый раз, что тебе сказал врач, высказав свои размышления по этому поводу, становится намного легче. Ведь сами же врачи нам и говорили, насколько важно внутреннее эмоциональное состояние.
 
Прошел месяц в тубдиспансере. За это время я узнала, что туберкулез – это не болезнь бомжей и наркоманов. От нее не застрахован никто. Стоит лишь расслабиться твоему организму: поесть не вовремя, понервничать, плохо поспать, как начнутся проблемы. Туберкулез бывает открытой и закрытой формы, даже есть своя классификация. Но это все ты узнаешь не от врачей, а из листика-направления, где написан твой диагноз. Испугавшись, смотришь по этой теме все-все в интернете и пересказываешь соседям, начиная со слов «А вот я читала…». За месяц моего пребывания тут я была на диспансеризации в седьмой клинической противотуберкулезной больнице. После нее считаю наш диспансер прекрасным заведением с хорошими условиями. Больше не плачу. Все время говорю себе: «Это мне еще повезло». Окажись я на территории больницы №7, где здания из красного кирпича напоминают старые заводы, краснокирпичные, некоторые корпуса нерабочие с выбитыми стеклами. В корпусе, в котором была я, темные и узкие коридоры, больные в пижамах, выданных больницей. Сравнивая наш диспансер и седьмую, есть разница в ощущении. У нас просторно и светло, помещение часто проветривается. Ты понимаешь, что пришел сюда лечиться и обязательно вылечишься. Там же заходишь, и складывается впечатление, что твое состояние может только ухудшиться. И снова страшно. А ведь кто-то лежит и в таких условиях, и, вероятно, даже вылечивается. Говорят, там лежат все, кто приехал в Москву и не имеет регистрации. А еще говорят, там лежат все, кто не попал в нормальный стационар. Нам повезло.
 
Очень хочется, чтобы больные не забывали ни на минуту одно: они уже лечатся, а значит, уже получили свой шанс на выздоровление. Остальное зависит от компетентности врачей и твоего внутреннего стержня, который, спасает даже в первую очередь.
 
Очень хочется, чтобы те, кто узнал о заболевании туберкулезом своих знакомых, не пугались, как это было век назад. Даже если был контакт, при хорошем иммунитете болезнь вам не страшна. Не забывайте про открытую и закрытую формы. Своевременное обследование и поддержка иммунитета – залог здоровья. К сожалению, мы это понимаем, будучи уже в диспансере. Поэтому здоровым людям лучше просто прислушаться к грустному опыту. Ведь даже элементарное внимание к себе может уберечь от такого серьезного недуга.
 
Томограмма, сделанная почти спустя месяц, сказала, что уже есть частичное рассасывание. О выздоровлении говорить еще рано, но каждая подобная новость дает новые силы бороться с болезнью. Бороться, как бы тяжело ни было.
 
Часть II
 
Прошло 2 года с того момента, как я рассталась с диспансером. После этого я еще месяц пролечилась в специализированном санатории, который очень пошел на пользу. Вопреки страшным заявлением врачей о том, что я должна минимум полгода пролежать в стационаре, я поправилась гораздо быстрее. Уже в санатории мне сообщили, что полость в легком затянулась.
 
Конечно, окончательно я все же не попрощалась с этим заведением. Весной и осенью я, как порядочный пациент, прихожу туда делать снимок и сдавать анализы. А еще, когда внезапно заколет между ребер, заболит в области легкого или появится странный кашель. Но каждый раз результат снимка меня успокаивает.
 
За это время я смирилась со многими вещами, которые «нельзя»: загорать, посещать бани и сауны, нервничать… Последний пункт мне до сих пор дается с трудом, но я стараюсь. Я даже отшучиваюсь на тему своей бледной кожи, рассказывая всем, что сейчас так модно. Единственное, что так и не покинуло меня за это время – страх. Тот, кто когда-то пережил это, на мой взгляд, обречен думать об этом, как минимум, раз в месяц. Но и здесь у меня есть поддержка в лице родителей, друзей и моего прекрасного и чуткого фтизиатра.
 
Я также пересмотрела свои взгляды на здоровый образ жизни. Поговорка оказалась сто раз точной: «Что имеем – не храним…».
 
Вспоминая себя 2 года назад, я даже начинаю гордиться собой и своим мужеством. И мужеством всех-всех больных, которые лечились, боролись, верили и выздоровели. Туберкулез – это клеймо на всю жизнь. Это память, это напоминание, это сигнал для других людей о том, что нельзя, никогда нельзя забывать о себе и своем здоровье.
 
2 года назад мне казалось, что теперь нормальной жизни у меня не будет. Хорошо, что я ошиблась. Сегодня я работаю в крупном маркетинговом холдинге, занимаюсь интересными проектами. Хожу на йогу, играю в бадминтон, гуляю, встречаюсь с друзьями. И много рассказываю. Рассказываю людям свою историю, призываю к регулярным осмотрам у врачей и соблюдению режима «сон-отдых-питание».
 
Я всегда буду благодарна врачам-фтизиатрам, которые смогли меня вылечить, настроить на выздоровление и всячески морально поддерживали. Я никогда не забуду поддержку и помощь родителей и друзей в тот страшный и трудный для меня период. Я благодарна им всем. И сегодня я не устану говорить и повторять всем, кто столкнулся с проблемой туберкулеза – не бойтесь, боритесь и верьте в скорейшее выздоровление. Ваши истории болезней потом попадут в одну большую книгу о туберкулезе, где у них обязательно будет счастливый конец. Сражайтесь, как бы тяжело ни было. И все получится. Я смогла, а вы?
 
С искренними пожеланиями всем здоровья и удачи.
 
Ася Чухлич
 
История для проекта Ксении Щениной «Туберкулёз. Истории людей». Если вы хотите рассказать свою историю лечения туберкулеза, то напишите Ксении shchenina@gmail.com